Форум А. Лихницкого  
Перейти_на_сайт_Лихницкого_Сквозь асфальт
Перейти_в_интернетмагазин_записей_Лихницкого

Вернуться   Форум А. Лихницкого > 6. Светские разговоры > Разговоры
Регистрация Справка Пользователи Календарь Поиск Сообщения за день Все разделы прочитаны

Разговоры Общение на любые отвлеченные темы

Закрытая тема
 
Опции темы Поиск в этой теме Опции просмотра
Старый 13.02.2012, 02:42   #1
captius
Пользователь
 
Регистрация: 05.04.2008
Сообщений: 204
По умолчанию О прошлой жизни. СССР - Россия.

ПРЕДАННЫЕ И ПРОДАННЫЕ. ОФИЦЕРАМ 90Х ПОСВЯЩАЕТСЯ.

Вместо предисловия.

Эти записки, вернее, некоторые выдержки из них, я решил разместить здесь всвязи с приближающимся праздником - днем защитника отечества.

Действие происходило в г. Ахалцихе, в Грузии, недалеко от границТурции и Армении где когда - то была столица турецкого Ахалцихского пашалыка, принесшего за столетия море крови и горя соседним областям Грузии, прежде всего Имеретии, пока русские войска под командованием генерала Паскевича не взяли его штурмом в 1828 г.

(Историческая справка: Ахалцих - турецкая крепость в Закавказье (ныне грузинский город Ахалцихе). 9 августа 1828 г. у ее стен произошло сражение между русскими войсками под командованием генерала И.Ф. Паскевича (9 тыс. чел.) и 30-тысячной турецкой армией под общим командованием Киос-Магомет-паши. (Русско-турецкая война, 1828—1829).
В ночь с 8 на 9 августа Паскевич скрытно подвел свои войска к турецкому лагерю и в 6 часов утра стремительно атаковал его. Сражение велось в сильнейшую грозу, что вынудило войска сражаться лишь холодным оружием. Застигнутые врасплох, турки отступили, потеряв 2 тыс. чел. убитыми и 500 чел. пленными. Урон русских — свыше 400 чел.
Российский командующий не стал затягивать осаду и спустя неделю после одержанной победы 16 августа 1828 г. повел войска на штурм Ахалциха. В тот же день после решительного приступа крепость пала. В жестоком бою ее гарнизон потерял 5 тыс. чел. После падери Ахалциха турки почти без боя сдали Ардаган и Баязет. Оставив в захваченных крепостях гарнизоны (всего 8,5 тыс. чел.), Паскевич отошел на зимние квартиры в Грузию (см. Ахалцих II, Баязет 1).
Использованы материалы кн.: Николай Шефов. Битвы России. Военно-историческая библиотека. М., 2002.)

Любопытный факт, сближающий этот далекий южный город с меломанами: в этом городе жили предки знаменитого шансонье Шарля Азнавура, его родители уехали во Францию из Ахалцихе в начале 20 века за несколько лет до его рождения. Не так давно он впервые посетил родные для его семьи места.

Выбрал я этот сюжет из тысяч возможных в некотором роде по личным причинам.
Так вот, 405 полк - это полк, в котором в начале 60х годов служил командиром роты мой отец, тогда еще молодой офицер, ныне уже несколько лет покоящийся на военном кладбище в Нижнем Новгороде. В казармах этого полка, в спортзале, в клубе - везде, мы, пацаны, шастали как у себя дома, ели гречневую кашу в столовой с солдатами. Городок "11 домиков" - это военный городок, в котором прошло мое детство, до 6 класса, потом отца перевели служить в Венгрию. Теперь я могу сказать - счастливое детство, мы не знали, что такое национальная рознь, в нашей русской школе в центре Ахалцихе большинство были армянские и грузинские дети. Мы, пацаны, облазили безбоязненно все окрестные горы до самого Сафарского монастыря, основанного чуть не 1000 лет назад неким святым. Мы на автомобильных камерах сплавлялись по реке Посхов - чай до слияния ее с Курой, и по самой Куре тоже "плавали". В город мы, дети 3 - 4 класса, ходили сами свободно и без какой - либо опасности. (Сейчас моих внучек в соседний двор в г. Санкт - петербурге приходится водить под охраной бабушки или родителей. Некоторые родители вынуждены за деньги просить сопровождать своих детей какую - нибудь бабушку соседку. Но это так, к слову)... В нашем городке по утрам раздавались зычные голоса грузинок и армянок из соседних сел, когда они приносили на продажу свежее молоко, мацони (род простокваши), творог, сыр сулугуни. Я на всю жизнь запомнил, как ликовали люди на улицах города, когда услышали о полете Гагарина. Это была абсолютная радость, общая для всех.

...

ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД НАСТУПАЕТ
Понятное дело, командир полка, как в принципе любой вышестоящий командир, по определению владеет большим количеством информации, нежели его подчиненные.
Вопрос только в том, как он на нее среагирует, и как ею распорядится. В большинстве случаев руководитель, принимая решения, возлагает на свои плечи серьезный груз ответственности, потому что раздача и выполнение приказов в армии почти всегда сопряжены с человеческими жизнями, ну и, само собой, с карьерой командира, принявшего решение.

«ГРЕМЯ ОГНЕМ, СВЕРКАЯ БЛЕСКОМ СТАЛИ…»
Зима 1992 года.
Вызывает старлея Калугина, то есть меня, командир 405 («четыреста пьяного») полка подполковник Кочуг. В кабине с ним сидит и наш замполит.
- У нас имеются оперативные данные, что местные бандиты считают полк переставшим существовать, - говорит командир, склонившись к столу. В глазах Кочуга плескается усталость, ему явно пришлось недавно принимать какое-то сложное, выматывающее решение. Думки, видать, у комполка невеселые…
- Соответственно бандформирования планируют определенные действия по отношению к войсковой части… Ну, вы меня понимаете, старлей. Пора показать, что полк жив и, главное, находится в полной боевой готовности. Дабы представители местных формирований надолго успокоились… А как армия демонстрирует врагам свою мощь? Правильно, проводит парад. Пусть видят, что «броня крепка, и танки наши быстры, и наши люди мужеством полны…», как в песне поется. Завтра выходим всем полком в город, устроим шествие.
«М-да, вместе весело шагать… Очуметь - строем и с песняками почешем вдоль главной улицы! – подумал я. - Почему мне все эти мероприятия так знакомы?»
Моя ехидная улыбка, не укрывшаяся от цепкого взгляда подполковника Кочуга, слетела со рта после уточнения задачи.
- Твои танки пойдут первыми.
Спасибо, блин.
- Выходить на технике?!
- Да.
- А остальные?
- Пойдут все. Ровно столько, насколько хватит экипажей… Как много удастся выставить? – задал вопрос командир.

( Примечание: к тому времени солдат в полку оставалось совсем немного, так как отслуживших отправляли домой, а пополнение не поступало) .

- Думаю, около десятка, в сводных экипажах.
Это из тридцати одного танка, числящегося по штату в батальоне!
- Хорошо, идите готовьтесь. Не забудьте, пойдем сразу через центральный КПП. Следовать будете за моей машиной.
- Через центральный КПП? - с явным сомнением в голосе переспросил я, не доверяя своим ушам. Не укладывалась в голове бесшабашность командира. Ведь за КПП тянулась одна из главных городских шоссейных дорог. Да, долго подполковнику придется отчитываться перед верхами, в том числе за взломанный асфальт… К чему так лихачить? Мне было реально жаль отличного человека Кочуга, и тяжело терять. Понятное дело, за самовольство комполка вначале задолбают, а затем скушают с потрохами. Уж наверняка он свои действия ни с кем из вышестоящего начальства не согласовывал и согласовывать не собирался. Сейчас бы такое поведение назвали экстримом… То бишь – вперед рискуя, вперед невзирая ни на что, вперед и плевать на последствия, вперед, а там разберемся!
- Выходишь через КПП, свои коробочки ставишь сразу за моим БРДМом. Да. И еще. Будьте осторожны, не исключены провокации. Готовьтесь, лейтенант.
- Нам для перевода вооружения из походного положения в боевое нужно пять минут.
- Это твои проблемы командир. Ступай. Вы ведь тоже этого хотели, или я ошибаюсь?
- Есть товарищ полковник! Не ошибаетесь! - вообще-то он подполковник, но так заведено.

ДУМЫ ОКАЯННЫЕ
Я шел в батальон, скорее летел в предвкушении, а в голове закрутились думки: «Какой же классный наш кэп-молдаванин, как ему будет потом тяжко… А кто сядет за рычаги?.. Теперь придется ночь напролет готовить наши танки-ласточки…»
Под словами «готовить всю ночь напролет» подразумевалось, что надо переформировать и расписать экипажи, определить, какие машины и с каких рот пойдут… Еще притащить с аккумуляторной громоздкие АКБ (аккумуляторы). На танке их по четыре штуки, и весят в районе шестидесяти кило каждый! Далее установить. Получить и поставить на места воздушные баллоны. Устранить противоугонные секреты, которые офицеры создавали на танках на свое усмотрение…
Так называемые секреты использовались в связи с тем, что до нас постоянно доводили информацию о навязчивом желании боевиков угнать наши танки. Секреты – это такие механические противоугонные хитрости, блокирующие рулевой вал и работу заводки танка. С угоном боевых машин, как вы поняли, у противников была проблема, а вот попытки хищения и порчи иного имущества случались постоянно...
…Ну и в конце необходимо установить стрелковое вооружение и боеприпасы. Делов куча, придется попотеть и попыхтеть.
Кстати замечу, у нас тогда не было в ходу ни одного определения по отношению к нашим противникам, не знали мы тогда ни существительного экстремист, ни сложносоставного неологизма бандформирование. Оттого по старинке называли боевиков но национальному признаку или не мудрствуя лукаво - биджорики. Биджо по-грузински друг, приятель.
Потом, посмотрев диснеевский мультфильм про медвежат гамми, с легкой руки одного сослуживца стали всех, кто явно против нас, называть гоблинами.

«СПОЕННЫЕ В МИРЕ И СПАЯННЫЕ В БОЯХ»
Офицеры новость о предстоящем марше приняли вроде с одобрением, но без особого энтузиазма, понимая, что всех ожидает бессонная тяжелая ночь, а по возвращении в парк – те же дела, но в обратном порядке, то есть постановка техники обратно на хранение.
Технику мы любили, поэтому в батальоне по примеру командира 1 танковой роты Зени Зейналова танки ласково звали - наши ласточки.
Решили, что с каждой роты пойдет по три машины, итого девять. Экипажей катастрофически не хватало.
Командиры разошлись по ротам. Управление батальона занялось сведением экипажей и оформлением приказа на закрепление техники. Мы с зампотехом отправились в парк к ребятам.
Бесшумно сыплются снежные хлопья, тихо кругом, только изредка ночную тишину пронзают уставшие голоса солдат или звяканье упавшего гаечного ключа.
Солдаты – совсем мальчишки - держались бодрячком. В их глазах горел огонек. Но вместе с куражом на их юных лицах читались несвойственные молодым дикая усталость, серьезность и ответственность. Это у мальчишек в девятнадцать лет…
Да, броня не любит слабых мышц, и все танкисты – металлисты. Хэви метал! Слава танковым войскам! Вот как мы частенько шутковали. Один офицер без солдат - не офицер, а только если состоит при членах экипажа! А, значит, все вместе и дружно принимают участие в подготовке танка хоть к бою, хоть к параду.
Танкисты считались «споенными в мирное время и спаянными в боях» Короче, очень дружными.
Запустили котлы разогрева. Завелись первые танки. Стали выстраивать колонну. Перегнали к центральному КПП. Моя машина стала первой, за командирским БРДМом. Механиком у меня был, кажется, сержант Курбатов, узбек по национальности.
Следом встали Паша Иванов с наводчиком орудия Николаем Федоровичем Забродиным (Федорычем), за ними Валерка Хлыпало…
Оставили охрану и разбрелись по казармам хоть немного поспать. Ночевали вповалку, где кому места хватило. Кто со своими солдатами улегся, кто прикорнул в каптерках.

ТАНКИСТЫ, МАРШ!
Утром я первым делом вышел проверить танки и встретил по пути командира.
- Готовы? – спросил подполковник Кочуг.
- Так точно.
- Пусть солдаты сходят на завтрак, подкрепятся, потом прогревайте машины.
Морозное светлое утро. На ясном небе не облачка. Парни занимали свои штатные места.
С офицерами договорились, что с нескольких танков, где сидят наводчиками орудий офицеры, пушки и башни расстопорят. Для непосвященного читателя поясню, что при не включенном стабилизаторе, в движении это, в общем-то, весьма опасно, тем паче на узких улочках. Башню может увести в сторону, причем очень быстро, нет, точнее будет сказать, резко. Но зато при таком раскладе есть возможность незамедлительно открывать стрельбу в случае чего. Остальные вправо, влево и давай давить, что попадется под гусеницы! Это на случай провокаций.
Взревели движки.
В наушниках раздались позывные кэпа и команда двигаться вперед.
...

Миновали КПП, проехались по улице, свернули в переулок. Опасный маневр. Улица узкая, танки еле-еле втискиваются. Командир беспокоится, но наши механики – асы! Каждый кукушкой сидящий на башне танка регулирует следующей позади машиной.
Вот у одного танка на склоне внезапно повело башню. Кожей чувствую, как наводчик прилагает дикие усилия, дабы остановить ход многотонной башни. Зачем крушить просто так дома мирных жителей? Да и командиру лишние проблемы.
Вышли на центральную широкую улицу. Краем глаза обращаю внимание на разинутые от шока рты местных. В глазах удивление, но у многих скрываемый восторг и надежда. Мы, танкисты, держим свои лица суровыми, да и не до расслабухи пока что.

ОТДАТЬ ЧЕСТЬ ВЕТЕРАНУ!
Движемся колонной по центру города. И тут я приметил впереди сухонького старичка в теплой фетровой шляпе и с палочкой. Дед смотрел на приближающуюся бронетанковую колонну. Потом неожиданно расстегнул пальто, раскрыл грудь, и я увидел на ней награды участника Великой Отечественной войны. Старик оказался ветераном, да еще и с заслугами.
Я другим экипажам указал рукой на старика, сосредотачивая их внимание. Потом выпрямился в люке и отдал воинское приветствие ветерану, приложив руку к шлемофону, прямо как на параде!
- Передать по колонне: отдать воинское приветствие ветерану Великой Отечественной войны! – зазвенел в наушниках четкий голос командира полка.
Дед-солдат преподнес ладонь к своей фетровой шляпе, приветствуя нас в ответ. Мимо шли танки, БМП, МТЛБ, «шилки», и все экипажи отдавали воинскую честь солдату войны.
Кто он был, этот дед, грузин, армянин? Не знаю. Да и важно ли это? Он просто воин, солдат, спасший страну, которую дети и внуки не сберегли, не сохранили, ее уже нет…
А мы, солдаты полка, - осколки великой державы, брошенные и забытые в горах Кавказа… Конфликтующие, правда, не по своей вине, с братскими народами. Вот как оно вышло, а ведь наши деды бились под одним знаменем.
Мы и он, как тающий утренний туман, как последний салют из мертвого прошлого…

ОГОНЬ!
- «Сокол-10», я «Лидер», через мост пройдем, выдержат коробочки? - запрашивает кэп.
- Нет, не выдержат!
- Уходим вправо. Прием, - в голосе командира сожаление.
Гордо пересекли полковой колонной городской проспект. «Вот и последний парад полка», – подумал я.
Вышли за город, в горную долину. В наушниках приказ:
- Всем стоп! Командиры, ко мне! Значит так, видите слева гору, стреляем по ней!..
Вот импровизацию в таком виде я, признаться, не любил. Общая расчетная излетная дальность полета снаряда по баллистической науке составляет до двадцати пяти километров с рикошетом при стрельбе болванкой. Мало того, в сторону снаряд может уйти, если не ошибаюсь, до десяти километров. А там – населенные деревни, фермы, жилые дома. До горы километра полтора, два. Для стрелкового оружия невеликая проблема, а вот для главного калибра 125…
Я решил, что должен непременно довести свои сомнения до командира.
- Могут быть жертвы. Точно будут, - предупредил я.
- Вы стреляете боевыми? Стреляйте осколочно-фугасными.
- Разрешите танк вывести из колонны?
- Выводи.
Вызываю Федорыча, он начинает мне втолковывать мои же мысли.
- Знаю, уже довел...
- До командира? И что?
- Танку вправо и десять метров вперед. Огонь по готовности.
Федорыч с матом потрусил назад к своему танку.
Машина взревела, развернулась на месте и замерла. Пушка опустилась. Заработал стабилизатор. Доклад.
- Одиннадцатый к стрельбе готов!
- Одиннадцатый, десять метров вперед. Огонь!
...

... Домой явился, супруга сразу набросилась с расспросами, что, мол, да как?
- Ой, представляешь, Олег, местные переполошились, гудят, суетятся. Соседка, грузинка Нуну (имя такое), прибегала с вопросами, а я и не знаю ничего… Рассказывай!

***
Для местных головорезов и их неформальных лидеров наш ход, вернее выход с уличным маршем стал не просто неожиданным - он стал ошеломляющим.
И, не поверите, в городе воцарился мир и покой. Ни разборок, ни инцидентов на почве розни, ни даже мелких оскорблений. Показательные выступления принесли больше пользы ради восстановления хотя бы и зыбкого мира, чем применение оружия.
...

КРУЖЕВНАЯ ЗАРПЛАТА
Весна пришла сразу и быстро вступила в свои права. Буквально за неделю вся природа кругом изменилась. Помню, как жену уже с явным животом вытащил из дома прогуляться. Мы шли по аллее полка, где на деревьях уже распускались первые маленькие листочки. Это наполняло надеждой и вселяло оптимизм.
Вскоре ушел в свою национальную азербайджанскую армию командир 1-ой танковой роты Зейналов. Отличный мужчина, надежный друг и товарищ. Там он и сгинул, не захотев стрелять в Карабахе в советский народ. Это все, что мы про его судьбу знали. Его заменил Паша Иванов.
Наконец-то нас признала Россия. Какого-то особенного восторга мы не испытали. Просто наконец-то решилась проблема, которая волновала с 1991 года.
Нас поставили на денежное довольствие. Получка в 3 тысячи рублей. Помню, с женой пошли на базар, зашли в бутик женского нижнего белья. Вот я и запомнил, что моя зарплата равнялась цене за женские кружевные трусики!

ЛОСКУТКИ И ФЛАГИ
Сообщались подробности о том, что Ельцин подписал указ о включении нас в состав Российской армии за день до признания закавказской группировки Гамсахурдии частью армии Грузии. Фу, пронесло. А то бы такое началось! Простые офицеры точно бы не согласились на такое.
...

Пришла новость, что из Украины два больших бомбардировщика пересекли границу с Россией, приземлились на российском аэродроме, и пилоты с пассажирами попросили у властей российское гражданство. Вертолет откуда-то со Средней Азии, с офицерами и семьями тоже перелетел в Россию. Это не могло нас не будоражить и не настраивать на особый лад....
...

БАТЯНЯ-КОМБАТ
Уже стал более четко вырисовываться план выхода в Россию. Но все мы были лейтенанты, старшие лейтенанты, не имеющие ни опыта, ни практики, не специальных знаний в организации вождения таких больших частей. Соответственно, встал вопрос, кто бы мог возглавить и грамотно руководить нами, если бы мы исполнили задуманное.
Долго мусолили, перебирая кандидатуры, оценивая каждого старшего командира. Сошлись, что стоит довериться одному из комбатов мотострелкового батальона, который недавно пришел из академии и пользовался по своим поступкам нашим уважением. Переговорить с ним поручили мне как старшему по должности. До сих пор в деталях помню этот разговор. Он смотрел на меня, нет, не удивленными глазами. В его глазах горело понимание и такое же желание, потому что его тоже все достало. Пренебрежение руководства, бедность, неопределенность… Не просто достало, до печенок, до сердца, до самых глубин души. Командир лишь переспросил: «Сколько вас?» Я ответил, что наберется больше полка, так как к нам примыкают подразделения с соседней дивизии. Возьмем столько, сколько сможем увести техники и вооружения. Комбат поразился количеству народа, готового уйти.
«Когда будете готовы, и колонна встанет, я обещаю придти и взять командование на себя. Я осознаю последствия, но я готов. И до часа Х пусть лучше никто не знает о нашем уговоре».
Наша беседа до сих пор стоит у меня перед глазами. В памяти не осталось ни имени комбата, ни фамилии, ни даже воинского звания.
Помню, что он был старшим офицером. Настоящим офицером.
...

ГОРЯЧИЙ ГОРИ. ОФИЦИАЛЬНАЯ ВЕРСИЯ
А по полку пошло гулять и склоняться на все лады слово «Гори»: «город Гори», «учебный полк в Гори», «дали бой в Гори», «горячие горийские события»… В полку только и разговоров о побоище в Гори.
Вот что там произошло 13 июня 1992 года. В учебно-танковый полк, расположенный на территории города Гори, на машинах ровно в 15.30, выбив ворота КПП, ворвались боевики Гамсахурдии и открыли огонь на поражение. В первые секунды убит дежурящий на КПП старший лейтенант, расстрелян капитан - дежурный по полку. Головорезы подгадали захватить полк, когда офицерский состав отдыхал по домам. Офицеры полка, заслышав выстрелы и грохот, ринулись из квартир на защиту гарнизона, но подъезды оказались блокированы грузинскими вояками. Тогда они стали выпрыгивать из окон, затем смогли прорваться в парк к своим танкам и дали мощный бой, в результате которого отбили полк у местных боевиков.
С оглядкой на соседний Гори наше начальство решило подстраховаться и усилить боеготовность полка. Организовано круглосуточное дежурство. Боевые расчеты заняли свои места. Мы даже по привычке поспешили создать на всякий пожарный сводные экипажи и подготовить бронегруппы. А чего усиляться? Мы и так практически живем в казармах. Не наряд, так караул. Не караул, так бронегруппа или часовым на пост. Когда ночная проверка караула, когда дежурный по казарме.

ГОРЯЧИЙ ГОРИ. ВЕРСИЯ РАСШИРЕННАЯ
Позвали офицеры с батальона:
- Николаич, иди, послушай про Гори.
Зашел в каптерку командира 2 танковой роты. За столом вальяжно развалился старлей с разведбата нашей дивизии города Ахалкалаки, крутой, важный, опаленный боями. Он собирался ночевать в нашей казарме вместе со всем своим подразделением.
Приезжий старший лейтенант и его подразделение были откомандированы для охраны штаба в Тбилиси, откуда они и возвращались, будучи во всеоружии. Вкратце старлей и рассказал нам, как ребята очутились в Гори и попали в самую гущу разборок.
Возвращаясь из Тбилиси, они заночевали в казарме горийского полка.
Как водится у советско-русских, да и прочих офицеров, немного «отдохнули»… Под водочку-селедочку, под чачу, под нехитрую закусь. Кто-то из местных проставлялся - то ли отвальная, то ли день рождения. С офицерами сидели несколько десантников. Закончили под утро. Перебрали, значит, проспали. А спали как мертвые. Паровозным гудком не разбудишь. Но проснуться пришлось - от выстрелов. Налетели боевики. Раздались автоматные очереди, пошла заваруха, а командиры с бодуна-то не сразу и сообразили что к чему. А уж когда сообразили дали достойный отпор. И одной из точек сопротивления грузинским бандитам, точнее, третьей такой точкой стала именно казарма, где сладким сном спали гости горийского полка и откуда потом они вели ответный огонь.
Дело в том, что оружие офицеры не сдавали, как полагается. И открыли из казармы по боевикам огонь на поражение.
Старлей махнул рукой и продолжил:
- Солдат в учебном полку оставалось всего ничего. У офицеров за день до этого изъяли все оружие, в том числе личное. Командир полка и начальник штаба как будто нарочно уехали. А офицерам полка после обеда объявили выходной. Все как назло. Но случайностью тут и не пахло.
Как потом выяснилось, начальство готовилось к мирной сдаче полка и военного городка. Оказывается, про эти гнусные намерения знало абсолютно все высшее руководство: от командующего до командира полка. Ничего не подозревали лишь военнослужащие полка. Активно руководил процессом приготовления к сдаче полка некий генерал Суфиян Узеирович Беппаев, в будущем прозванный Серым кардиналом Кавказа.
Но разве мог командир полка, который еще недавно требовал от офицеров соблюдения устава, присяги, долга открыто озвучить малодушные корыстные планы своим офицерам? Говорить он стыдился, а делать, как ни странно – нисколько. Комполка тихо-молча предоставил им выходной, а сам вообще уехал из города, наверное, чтобы не принимать личное участие в предстоящей вакханалии.
Вот так и получилось, что никто в полку и помыслить не мог, что оказался проданным. Или преданным?
Грузины, как всегда уверенные в себе и наглые в собственной значимости, даже не думали, что кто-то может дать им отпор.
Ворвались через КПП в полк, снеся машиной ворота! Налетчиков попытался остановить старлей-дежурный из наряда КПП. Он был первым, кто погиб. Вторым рухнул на землю офицер-дежурный по полку, выбежавший на выстрелы. Его скосила автоматная очередь. По мере продвижения по полку стрельба со стороны боевиков приобретала все более беспорядочный характер. В то время при каждом дежурном по полку находилась вооруженная группа быстрого реагирования, состоявшая из вооруженных военнослужащих. Они открыли ответную стрельбу. Завязался бой. Это была первая точка сопротивления.

«ПОЛЕ БОЯ ДЕРЖИТСЯ НА ТАНКАХ!»
- Пытался отстреливаться дежурный по парку, охраняющий боевую технику. Бандиты явно просчитались, когда захватив без боя караулку, освободили нескольких арестованных солдат с гауптвахты в надежде, что они из благодарности станут их союзниками. А губари быстренько разоружили горе-освободителей и заняли оборону в составе караула. Караулка стала второй точкой сопротивления.
Третьей точкой сопротивления, как я уже говорил, оказалась казарма, где, проснувшись с похмелья, начало отстреливаться подразделение, случайно там оказавшееся.
- А как же офицеры полка до танков добрались? - спросил я старлея.
- О-о-о, - с удовольствием протянул старлей, - офицеры, услышав стрельбу, попытались прибыть в полк и на выходе из подъездов столкнулись с дежурившими возле каждого выхода вооруженными грузинами. Но, как метко заявил Задорнов, «русский, если чего задумал, то непременно сделает». Грузины не догадались блокировать дома с тыльной стороны, чем и воспользовались офицеры, покинув квартиры через окна!
Военный городок примыкал, как и у нас, к забору, за которым находились хранилища боевой техники и танки в парке. Естественно, танкисты, долго не думая, перемахнули через забор и завели три танка. А, как известно, «поле боя держится на танках!»
Могучие боевые машины вырвались из парка, рыча и давя все на своем пути: боевиков, их машины, автобусы… Боеприпасы в танках отсутствовали. Бандиты, в ужасе побросав оружие, сдавались в плен. Итого согнали к бассейну около семидесяти пленных.

«СЛАВА БОГУ, СНАЙПЕР БЫЛ ХРЕНОВЫЙ…»
- Среди захваченной техники был обнаружен автобус-пазик, в котором нашли большие коробки с презервативами.
- Зачем им столько? – недоуменно кто-то задал вопрос лейтенанту-рассказчику.
Старлей глянул на нас почти как на дурачков:
- Жен офицерских трахать. Это сами грузины так комментируют.
Он вернулся к повествованию:
- Когда стали разбираться, узнали некий страшный факт: утром маленькие детишки офицеров из детского лагеря купались в бассейне части.
По детям с крыши открыл огонь снайпер…
То ли снайпер был хреновый, то ли он попросту «забавлялся», но погибла всего одна маленькая девочка. Всего одна?..


ПРОИГРАННАЯ ПОБЕДА
Рассказ старлея подходил к завершению.
- Через некоторое время в полк прилетел генерал!
Наши стоят израненные, перевязанные бинтами... Кто в трико, кто в майке и трусах (как сидел на диване, так в окно и выпрыгнул)… Невдалеке жмется кучка пленных биджориков, испуганных, сбивчиво что-то лопочущих, молящих о пощаде.
Наши-то гордые, грудь вперед, думают, вот им сейчас генерал лично руку пожмет и похвалит! Вот сейчас им дадут ордена и медали!
Ага, догнали и дали!
Взбешенный генерал, сверкая глазами и брызжа слюной, вдруг обзывает героев подонками, предателями, кроет матом…
Ребята чуть в обморок не грохнулись. Да что такое? Да что они не так сделали? Наоборот, ведь они же герои! Переглядываются, недоуменные, ошарашенные. Смотрят на генерала не в силах вымолвить ни слова, ни звука. Они же защищали свой полк?!
А генерал стоит, враждебно уставившись, как будто бы он не на их стороне, как будто он чужой, и младшие офицеры для него – никто, пыль, наступил и забыл.
И униженные защитники полка постепенно, сквозь генеральскую брань и ор, начинают понимать, что полк-то их уже, оказывается, принадлежит грузинской армии. И они - вовсе не защитники, а «бандиты и убийцы, вносящие межнациональную рознь и стравливающие государства!» Тем временем пленные «гвардейцы» бормотали, что они шли лишь для имитации захвата полка. А вопрос о судьбе полка решали в Тбилиси, а не они.
На удивление и обиду сил у ребят не осталось.
Фамилия генерала оказалась Беппаев. Мы потом про него много поганых историй слышали, - старлей примолк.
- А вы с генералом говорили? - я спрашиваю.
- Нет, мы, когда его реакцию увидели, потихоньку собрались да незамеченными быстренько смотались. Про нашу ночевку у горийцев знал только дежурный по полку, а он вроде погиб.
Заволновавшись, старший лейтенант попросил:
- Мужики, не рассказывайте никому, о чем сейчас услышали! Ну, как мы из казармы стреляли… А то я скоро перевожусь на Украину. Лады?
Конечно, все молчали. И долго еще озлобленное командование округа выясняло, кто же так дружно стрелял из казармы, заставив грузин временно залечь и тем самым дать возможность офицерам добраться до танков.

***
Мы сидели в каптерке и молчали. Человек десять. В воздухе зависла тягучая звенящая тишина. Разошлись тоже молча.

ОФИЦИАЛЬНО В ГРУЗИИ ВОЙНЫ НЕ БЫЛО
Горийские события стали последней каплей. По военному городку прокатилась волна негодования, позицией начальства возмущались солдаты, офицеры, жены военнослужащих. Все кругом словно бурлило и клокотало, воздух казался пропитанным ненавистью. Мы окончательно укрепились во мнении, что пора отсюда выдвигаться. Продолжили готовиться к выходу в Россию.
Мы собирались уходить, и плевать хотели на продажное командование. Хотя мы не сомневались: эти люди без чести и совести сделают все, чтоб уничтожить нас при попытке ухода.
Официально в Грузии войны не было.
С нашей стороны были убиты старший лейтенант Андрей Родионов, капитан Павел Пичугин и восьмилетняя российская девочка Марина Савостина, единственная дочка в офицерской семье (две пули в легкое и позвоночник), еще несколько военнослужащих получили ранения, но это уже мелочи.
По официальным данным с грузинской стороны погибли 12 гвардейцев, 20 ранены и 28 взяты в плен.
Официально в Грузии войны не было.
...

…В подразделениях полка втайне идут мероприятия по подготовке выхода в Россию. Догадывалось ли руководство о наших планах, не знаю. Сроки постоянно отодвигаем, потому что все всплывают и всплывают важные мелочи, хотя в таком серьезном деле мелочей, как известно, не бывает, ну и список желающих к тому же постоянно и неуклонно увеличивается.
Жена уже на восьмом месяце беременности. Встает вопрос, каким образом Светлану переправить рожать в Казахстан к родственникам. Друзья прекрасно понимают, что по возможности жен необходимо отправить подальше, особенно тех, кто в положении.
Звучит заманчивое заявление командира батальона, мол, он и командование полка не против, чтобы я отвез жену рожать домой. С одной стороны - хорошо карта легла, да и не хотелось, чтоб родиной первого сына была Грузия. Ну, точно не Грузия! С другой стороны – подозрительно, они меня как будто прямо-таки подталкивают к принятию предложения. Хотят самых дерзких и неугодных от греха подальше сплавить, что ли?
...

СПЕЦЗАДАНИЕ
В мое подразделение пришел офицер спецслужбы.
- Готовитесь? – спросил уставшим голосом.
- К чему?
Он будто и не слышал:
- Сколько вас уже?
- Кого? - продолжал тупить я.
- Вам не дадут выйти. А если вы пойдете, ребята, вас разбомбят. Как экстремистов. Как бандформирование.
- Не понимаю, о чем вы, товарищ капитан… Но летчиков в Вазиани (военный аэродром под Тбилиси) мы предупредили.
Уже после переформирования полка в Вазиани мы узнали от летунов, что им был отдан приказ о возможном уничтожении колонны «бандитов» на трассе Ахалцихе - Гори. При этом летчиков ориентировали на то, что так называемые бандиты будут передвигаться на танках и другой военной технике под российскими флагами.
То есть наше доблестное командование, наши генеральчики, готовились раскатать нас в лепешку, вместе с семьями... Ну а причину уничтожения целой группы военных «россиянские» СМИ сумели бы грамотно преподнести народу, не сомневаюсь. Если, конечно, вообще бы соизволили обратить внимание.
Офицер спецслужбы ощупал меня взглядом, затем четко и внятно проговорил:
- Есть важнее дело. Тебе все-таки придется ехать в отпуск. Вот записи о незаконной передаче вооружения и боеприпасов. Здесь все расписано по числам, по количеству машин, по времени и по фамилиям.
...

КГБ, ФСБ, армейские особисты. Люди и в этих структурах разные, везде есть подонки и предатели. Но есть и труженики, тихие герои. Мне приходилось сталкиваться со всякими, но этого офицера особого отдела, который осмелился перечить «моде» и всемогущему руководству, оставаясь верным присяге, я буду всегда вспоминать добрым словом. Я его больше, к сожалению, никогда не встречал и о его судьбе не знаю.
...

ПРОДАННЫЙ ПОЛК

Этим рассказом я отдаю долг чести своим друзьям, сослуживцам, однополчанам, которые не продались, но были проданы.
Которые вроде как и «не воевали», но был ли то мир?
Солдаты и офицеры выполнили свой долг - долг защитников Отечества - и были, как нередко случается, забыты вместе с ушедшей в небытие страной.
А новая страна, Россия, их и знать не знала…

ЗА КАВКАЗ БИЛЕТОВ НЕТ…
Ранняя теплая осень 1992 года. Сентябрь. Я, старший лейтенант Олег Калугин, - заместитель командира танкового батальона 405 мотострелкового полка города Ахалцихе. Наотдыхавшись, нагостившись, наевшись мамкиных блинов, возвращаюсь на службу с отпуска.
Перед отъездом пообещал комбату, что не только вернусь в часть, но и не опоздаю. И вот всеми правдами и неправдами добрался до Сочи. А там, екарный бабай, - засел в «черной дыре» сочинского аэропорта в бесплодных попытках улететь хоть куда-нибудь, лишь бы в Закавказье! В кармане минимум денег на билет, в сумке из танкового брезента НЗ продуктов из дома.
Мухами роятся слухи о событиях в стране и Грузии. Грузинской советской республики больше не существует. Есть суверенная Грузия. А я – советский офицер. Или российский? Но уж точно не грузинский. Чем не причина не ехать в чужую теперь страну? То есть основания для самоуспокоения при условии моего невозвращения в свою войсковую часть имеются.
Но слово есть слово. Комбат на меня рассчитывает, а ребята – ребята домашних гостинцев ждут, сало вон им везу. Казахстанское сало ничем не хуже украинского. И я с надеждой продолжаю штурмовать кассы снова и снова.
- Девушка, билет в сторону Закавказья! Куда угодно!
- Билетов нет.
Ночь на свежем сочинском воздухе, пропитанном морем и солнцем, - для здоровья полезно. И снова утро, и опять все сначала…
- В Грузию билетик, красавица?!
- Нет, молодой человек, билетов… - сочувствующий и самую капельку заинтересованный взгляд из-под очков.
Ночью полил сильный ливень, а мы с каким-то мужиком, моим товарищем по несчастью, лопали арбуз, запивая дождевой водой. Голод не тетка, а дождевая вода не самое плохое. В глубине брезентовой сумки, правда, припрятан шмат казахстанского сала, но хлеба ни куска. Деньги экономлю. Кто знает, что ждет впереди?..

ПЛЕННИЦЫ В ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЙ КОМЕНДАТУРЕ
Отменены поезда в Грузию - в Сухуми бойня. А я весь на нервах направляюсь в железнодорожную комендатуру. Вышел из себя и ору на коменданта: «Давай билет!» Он в ответ, нисколько на меня не разозлившись: «Дурак! Куда ехать, рейсы отменили! Война!»
Входят две печальные женщины с измученными серыми лицами. Мать и дочь. Тихо объясняют: они обе из Абхазии, находились в плену. Их согнали к морю и заставили лежать всю ночь на прибрежном песке. Под утро мать с дочерью уползли. Разорванные платья и дрожащие тонкие пальцы убеждали ярче слов. Девушка - жена офицера-медика, начальника то ли санатория, то ли госпиталя. Где муж - не знает, плачет. Горе этих женщин заполняет помещение, нависает над нами, заставляя испытывать смятение и тревогу.
Комендант проверяет информацию, делая несколько телефонных звонков, - все подтверждается. Женщины рыдают и говорят, говорят... Им хочется выплеснуть наружу пережитое.
Комендант устало и тягостно смотрит на меня, произносит укоризненно, по-отечески:
- Ну и куда тебя несет?
- Я обещал, меня ждут.
Меня ведь правда ждут.
Следующая мучительная ночь в зале ожидания сочинского аэропорта. Меня одолевают сомнения: «А, может, хрен с ним, с обещанием? Форс-мажор…»

ЛЕЧУ В ГЮМРИ. ПОЛК ИСЧЕЗ!
Светает. Южное ласковое утро.
О! Есть самолет на Гюмри (бывший Ленинакан), Армения!
- Летите? – почти уже знакомой молоденькой кассирше приятно сообщить мне радостную новость.
- Да!
Слава богу и за самолет и за Армению! Лечу. В Армении, говорят, поспокойнее…
Ленинакан. Вернее, Гюмри. Мне здорово повезло. В памяти осталось, как проезжал дивизию в Ахалкалаках, и как меня довезли вечером до забора гарнизона полка в Ахалцихе. Отдал на радостях последние деньги. Воодушевился еще и потому, что не видно было следов войны, значит, все нормально.
Начало десятого вечера, еще совсем светло. Сумка через плечо – иду вверх по извилистой горной тропке. Намереваюсь пройти коротким путем, через штаб, срезав уголок дороги. Главное, чтоб мой приезд никто не заметил – ни начальство, ни друзья-товарищи. А завтра гоголем появлюсь на построении – слово сдержано! Салом угощу пацанов… Обрадуются… Я перевожу дух…
Забор. Уф, прошел. С тыла штаб полка - прошел. Миновал летний бассейн на площади – ура, не замечен. Надо признаться, устал до смерти, к тому же безумно хочется есть и спать. Пересекаю футбольное поле. Справа ограда, а слева вдоль нашей родной казармы строем по асфальтовой дорожке… маршируют солдаты и бодро поют песню!
Рефлекс: упал, что есть мочи вжался в землю и слился с травой.
Мозг бешено заработал: «Откуда солдаты?.. Их уже в полку полгода как нет. Поют гортанно, по-грузински… Полк не наш! Бой?!. Гм… Следов боя не видно. Вокруг ни стреляных гильз, ни воронок…»
Осматриваюсь: штаб цел, в казарме стекла не выбиты, гильзы нигде не валяются.
«Сдались без боя? Не верю, не таков наш полк! И тем более мой батальон».
Мы были готовы ко всему, к любым непредвиденным обстоятельствам, к налетам, нападениям. Врасплох солдат ни за что не застали бы. Раньше находились глупцы, кто пробовал - не получалось! С позором уползали.
«Твою мать, что произошло?! Неужели, как в Гори? Но там был бой… Где пацаны, где комбат, что с ними?»
Охватило отчаяние. Я бессилен понять, я не знаю, что делать дальше, куда идти, куда бежать, прятаться или искать своих? Идет жуткое осмысление того, что я совсем один, ситуация мне не подконтрольна, как себя вести – никаких идей…
Лежу в траве и думаю. Единственный путь к разгадке - вперед, через КПП полка, в военный городок.
...

ДОПРОС
Худой, поджарый, с залысинами и умным пронизывающим взглядом человек сидит напротив.
- Кто такой? – говорит сдержанно, по-русски, практически без акцента.
- Там все написано! - кивком головы указываю на удостоверение личности, которое грузины у меня отобрали.
- Ты комбат танкового батальона?
- Замкомбата, вообще-то.
- Покажи, где казарма? – не верит что ли?
Машу рукой в направлении казармы.
- Так, значит, говоришь, с отпуска вернулся… Ничего, что мы сало взяли? – хохмит или издевается?
Задаю вопрос в лоб, чтобы не тянуть резину. Кто, мол, вы такие, и что делаете в моем полку?
Ответ как удар бича:
- Это теперь наш полк. Я комбат Мхедрионе. А про тебя, Калугин, мы наслышаны. Придешь завтра ко мне. Поговорим… А пока ступай.
Вот так поворот!
...

«А НАС, НИКОЛАИЧ, ПРОДАЛИ…»
Темень глаз выколи, захожу в военный городок. Тишина. Напряженно обдумываю ситуацию. Непонятки продолжаются. Откуда грузинам про меня известно?
Света нет, ни одно окошко не горит… Захожу в свой подъезд. Мертвая гулкая тишина, глухо как в танке. Беззвучно, на цыпочках, забираюсь на третий этаж. Дверь в квартиру выбита, но прикрыта. Квартира ограблена. Остатки вещей разбросаны тут и там. Как так? Полк стоял рядом с дивизией кадров, полной офицеров!
Дверь завалил чем попало. Вдруг слышу – кто-то тихонько стучится. Хватаю нож, боком подбираюсь к двери. Из-за двери шепотом: «Николаич, ты?» Соседи! Родненькие… Разгребаю баррикаду, распахиваю дверь, обнимаю пацанов. Я не один!
- Мужики, что случилось?
Соседи тащат меня к себе в квартиру. Усаживают за стол, накладывают картошки, малосольных огурцов, давай угощать. Я рот набил, а Серега Поддубный как бы между прочим, не глядя в глаза:
- А нас, Николаич, продали.
Еда застревает в горле.
- Не понял. Как так «продали»? В каком смысле? Предали?
- Нет, продали! В прямом смысле. За бабки. И ваш полк, и нашу 10 МСД.
- Кто?
- Командующий.
- Да вы что, врете или шутите?!
Теплилась слабая надежда на глупую шутку, на нелепый розыгрыш. «В голове не укладывается. Не может быть. Абсурд, бред какой-то…»
Нет, дикая правда! Нас, российских солдат и офицеров, продали, просто продали, вместе с казармами, со складами, с техникой. С потрохами… Мы - проданный полк.
Ночевал в разграбленной квартире, забив дверь на гвоздь.

СПАСЛИ ЛАСТОЧЕК!
Утром пришли мои офицеры с батальона: ротный Валерка Хлыпало, взводные Серега Шевченко и Димка Федин. До них уже донеслось, что я вернулся. Ребятушки мои! Вот славно, все живы-здоровы. Да и я уже не один лицом к лицу с неизвестностью о дальнейшей судьбе и не наедине со страшным фактом продажи полка. Осознание этого придавало сил.
После дружеских объятий и формальных вопросов Валерка рассказал:
- Полк построили по тревоге возле штаба. И зампотех (заместитель командира пока по вооружению) – самый что ни на есть распоследний по иерархии из всех командирских замов), не вдаваясь в детали, объявил: «Полка больше нет, разойдись!» Выбежал начальник штаба (он же временно исполняющий обязанности командира полка), вскочил в КамАЗ вместе с боевым знаменем и покинул полк, уехав в Тбилиси, в штаб округа.
Мы толком ничего не понимали, но чувствовали – происходит нечто если не незаконное, то явно тайное и подленькое. Хотели занять оборону. Вечером прилетел генерал-майор Коваленко, командир нашей 147 мотострелковой дивизии с города Ахалкалаки, собрал офицеров и в приватной беседе попросил спасти хотя бы технику, пока грузины не обосновались в не принадлежащем нам более полку.
Всю ночь мы технику готовили, а утром комдив прислал офицеров с ахалкалакской дивизии; парни вместе с нами сели за рычаги свободных боевых машин, и мы всю полковую технику, вооружение и боеприпасы вывезли в Ахалкалаки.
Перемещались не по дороге, а какими-то тайными горными тропами. Откуда комдив узнал дорогу? Вывел нас с танками прямо к дивизии. Мы оставили только один учебный, напрочь убитый танк, который нам недавно передали. Да и то, мы его так добили, что уже никакой мастер не восстановит! Даже орудие вывели из строя вконец… Николаич, прости! Но даже на буксире мы битый танчик по тем тропам не протянули бы! Да и некому было вести - все за рычагами. Наши «ласточки» 72-ые мы вывели (Т-72Б1). Всё!
Вернулись на следующий день. С тех пор и сидим здесь, что делать - не знаем. С дивизии передали, мол, желающие могут ехать куда хотят и устраивать свою судьбу. Но комдив пробует всех забрать к себе в Ахалкалаки.
- Где комбат, Валер?
- Шут его знает, вроде в дивизии.
Выполняя приказ командующего округа, соседняя дивизия в отличие от нашей сдала всю имеющуюся технику, в том числе и танки (кажется, Т55 танкового полка). Советские танки теперь грузины переправляют в Сухуми. Там идут бои.
Ребята продолжали:
- Грузины водилы хреновые, из первых тридцати танков двадцать с чем-то угробили, перегрев двигатели на пятикилометровой дистанции от полка до станции погрузки. Нам предложили за деньги оказать услуги по перегону техники. Прикинь, грузины давали за один танк двадцать тысяч рублей! Мы отказались.
- Молодцы, чего!
У нас получка тогда составляла 3 тысячи рублей.
- Сало-то обещанное привез, Николаич?
- Привез!.. ..! ..! ..! Твою мать!
- А кто родился, Олега, как назвал?
- Сын! Ярослав.

«ВЫ, РЕБЯТА, НИКОМУ НЕ НУЖНЫ…»
На следующий день я отправился в бывший свой батальон. Меня без проблем пропустили через командно-пропускной пункт – наверно, имели указание. Встретился с комбатом Гвардии Мхедрионе. Это он меня недавно задержал на КПП.
Посетил казарму батальона… Казарма, в которой по весне мы сделали по тем меркам суперский ремонт, прямо настоящий евро, оказалась полностью разграбленной. Вырвали даже деревянные доски полов и обрезали проводку. Теперь пол зиял черными дырами, и повсюду торчали оборванные куски проводов.
Комбат, одновременно исполняющий обязанности комбрига Гвардии, Мхедрионе предложил помогать грузинской армии. И пожаловался: специалистов в Грузии не хватает. Звал ехать воевать против сепаратистов в Абхазию. Ну а попутно, чтобы я не сильно сопротивлялся и быстрей принимал выгодное для обеих сторон решение, открыл мне суть секретных переговоров о продаже полка.
В результате торга, по словам комбата Мхедрионе, наш полк продали за два с половиной миллиона (советских) рублей!
Оказалось, продал нас… наш командующий КЗакВО генерал Патрикеев не без содействия генерала Беппаева!
«Вот так вот, - добавил грузин. - Вы, ребята, никому не нужны».
...

КАК МЫ НЕ СТАЛИ НАЕМНИКАМИ

1992 год. Армия разваливалась буквально на глазах вслед за великой страной. Уже следа не осталось от былого единства. Да, армия – это общество в миниатюре. Офицеры-украинцы, белорусы, казахи спешно забирали документы и личные дела в полковых отделах кадров для убытия в суверенные национальные государства.
Среди нас служили офицеры с корнями и белорусскими, и украинскими, и русскими, и армянскими, и грузинскими, и прибалтийскими… Русские метались в сомнениях. Что? Куда? Как? Украинцы и белорусы, по крайней мере, знали, что едут домой, в свою страну, в родные края, а что делать остальным, мы в царящей суматохе не понимали.
Вот мне, к примеру, советскому русскому офицеру родом с Казахстана?
Мы вроде российские, а по сути – ничьи.

МАДОННА И БЛОХИ
Грузия, Ахалцихе, военный городок. Душевный разброд и сумятица в мыслях не давали трезво оценить ситуацию. Да и в обстановке толком не ориентировались. Знали, что Союза больше нет, вот и все. А о последствиях для армии и помыслить не могли. Ходили как на автомате, продолжали чисто механически выполнять обязанности и собираться обсуждать дальнейшие действия, а в голове засел единственный вопрос: куда уезжать?
Куда? В Казахстан? В Армению? В Украину? Мы не хотели. Оставаться в Грузии? В стране, где преобладающее большинство народа, подогретое и раззадоренное местными пылкими «патриотами», дышало на нас неприкрытой враждебностью, доходящей до ненависти?
Полный раздрай. Мои взводные - украинец Сережа Шевченко и белорус Юра Матусевич вместе со всеми не испытывали восторга от происходящего.
Жизнь пошла аховая. Кризис. Денег почти ни у кого не было, я лично питался одним хлебом.
В квартире нарисовалась с виду мелкая, но жутко неприятная проблема. Блохи. Полчища крохотных насекомых заселили все едва заметные щели деревянных полов. Утром опускаешь ноги с кровати – мгновенно тысячи мерзких созданий обсыпают твои конечности до самых колен. Как «живые» гольфы. Стряхиваешь их лихорадочно – глядь, кровь. И такое безобразие во всех квартирах городка. Кто-то подсказал самое дешевое и эффективное средство от кровососов - марганцовку. Ее больничным запахом, казалось, пропитались все стены. Война с блохами длилась несколько недель.
Вторая проблема - сиамская кошка с отпрысками. Котят мне, правда, удалось довольно быстро определить в хорошие руки, а вот с кошкой забот хватало. Мадонна все время вопила от боли - ее грызли блохи. Приходилось по нескольку раз в час обмывать ее, смывая с тела проклятых насекомых, вода краснела от кошачьей крови. По совету сердобольной армянской бабки я выпустил Мадонну на волю, пристроив на крыше своего танкового бокса. Это все, что я на тот момент мог сделать для бедного животного. Так всем будет легче. Кошка плакала и орала с крыши, но у меня не было возможности прокормить даже самого себя. Ее горькое мяуканье до сих пор отдается болью в сердце, хоть я с детства недолюбливал кошек.
...

НОЧНОЙ ГОСТЬ
Привык, ложась спать, всегда класть возле себя два ножа: один, переделанный из столового в боевой, другой – здоровый, для рубки мяса. Ради спокойствия.
Как-то перед сном вдруг услышал на улице выстрелы из ПМ, два или три подряд, они гулко щелкнули в вечерней тиши, встряхнув воздух. Вскочил, подбежал к окну, осмотрелся – никого нет, тихо…
А спустя полчаса донесся стук сапог по лестничной клетке. В мою дверь осторожно, даже деликатно, постучались. Я уже стоял наготове, прислонившись к стене возле двери и отклонившись от предполагаемого сектора обстрела. Привычка. Ясно, под дверью стоял грузин.
- Да? Кто там? - как можно грубее и строже спросил я недовольным сонным голосом.
Сбивчиво, на слабом русском языке с сильным акцентом из-за двери спросили:
- Здесь проживает командир танкового батальона?
В интонации не слышалась враждебность, скорее, растерянность.
Я открыл дверь. На лестничной клетке, как я и предполагал, оказался солдат-грузин с автоматом за спиной.
- Вы командир танкового батальона?
- Заместитель. Что вам нужно?
- Наш комбат просит вас спуститься вниз, - тон просительный.
- Это еще за каким хреном? - а сам подумал: вариантов-то нет… В любом случае придется идти.
- Там убили вашего офицера.

УБИТ РОССИЙСКИЙ ОФИЦЕР
Я наспех, как по тревоге, натягивал танковый комбез, а у самого роились беспорядочные мысли: «Кто ж там, кого убили, неужели кого-то из моих ребят?..»
Спустился на улицу. С торца дома в ограждении городка давно имелся незаконный проход. За ним, возле первого дома частного сектора, лежал на дороге, раскинув руки, мертвый человек в офицерской униформе. Рядом с трупом находились несколько вооруженных военных грузинской армии.
Старый знакомый офицер, комбат, предвосхищая мою реакцию, выпалил:
- Мы прибежали на выстрелы… Помоги разобраться. Если это сотворили наши - тут же расстреляем.
Его растерянность и решимость совершить наказание подвигли меня согласиться. Но вначале предупредить:
-Ты понимаешь, если его прикончили ваши, то вам пипец.
-Да, понимаю, но наши не могли. Только что всех проверял. Большинство ушли в Сухуми.
- Хорошо. Но смотри… - прозвучало, как угроза. Причем неприкрытая. Возможно, это шанс «отыграть» все назад? Кто еще мог застрелить русского, как не грузины?..
Лежащий на земле человек, с виду лет 30-35, худой, жилистый, высокий, оказался не с моего полка, но явно офицер. «Наверно, украинец», - почему-то промелькнуло в голове.
Грузины нашли несколько гильз и их пометили. Отправили посыльных за офицерами с 10 дивизии, которых я знал. Потихоньку подтянулись офицеры с нашего военного городка. Уже начинало, честно говоря, витать в наэлектризованном воздухе желание громить грузин, но ребята его сдерживали под моим строгим взглядом. Нас набралось уже человек пятнадцать, а грузин пять, хоть и с оружием. Но они казались сущими детьми, мальчишками, все, кроме опытного комбата.
Сам я по обыкновению держал за пазухой свой нож. И я, не сомневаясь, пустил бы его в ход, если бы подтвердилась вина грузин в убийстве русского солдата. Наконец прибежали офицеры с 10 дивизии, знавшие убитого, назвали его фамилию. Рассказали, мол, несчастный собирался завтра уехать на родину, на Украину, но ему отказывались выдать личное дело, и он все ходил и ходил к кадровику…
Моментальное прозрение. Неужели? Не может быть… Проверим.
- Стоп. Кадровика сюда!

СВОЙ ПРОТИВ СВОЕГО
Притащили кадровика. Точнее приволокли, как обмякший манекен. Не хотел, видать, кадровик, присутствовать на «собрании». Он что-то бессвязно лопотал, махал руками, пытался объяснить, оправдаться. Но все было видно по его глазам. В них таились злоба и ужас неизбежности справедливой кары. Ясна была и даже лежала на поверхности причина убийства. Зараза корыстолюбия и жажда обогащения охватила не только одного офицера по кадрам. Да, все подтвердилось: убил офицера его соотечественник, сослуживец, однополчанин, сосед по военному городку начальник по кадрам.
Подоспели очевидцы трагичного происшествия.
Вот как было совершено убийство.
Как я писал выше, офицеры, готовящиеся к отъезду, забирали в отделе кадров личные дела и убывали на родину. Полковой кадровик решил нажиться. И выставил офицерам условие: хочешь личное дело - гони бабло.
Что касается погибшего, то ему кадровик велел принести деньги к нему на квартиру, мол, там офицера будут ждать личное дело и проездные документы.
Офицер явился, как было уговорено. У кадровика дома то ли они не сторговались, то ли офицер недолго думая с ходу набил ему морду... Детали не известны, да и не принципиальны. Выполнив свою «миссию» офицер собрался уходить… И пошел. «Обиженный» кадровик заскочил в квартиру, схватил пистолет…
...

В АБХАЗИЮ НАЕМНИКАМИ?
Через некоторое время комбат Мхедриони предложил мне поехать воевать в Абхазию. Само собой, за вознаграждение. Кто такие абхазы, нам было непонятно, мы не знали такого народа. Мы знали только преподносившуюся нам информацию о неких «абхазах-сепаратистах», которые в нашем понимании являлись точно такой же грузинской мелкой народностью, как аджарцы, мегрелы и так далее. А кто выступал против государства, для нас, государственников, являлись сепаратистами.
Насмотревшись, не раз прочувствовав на себе, насколько мы брошены и никому не нужны, побывав живым «товаром» в торгах, нажив внутреннюю опустошенность и надлом, мы начали муссировать тему Абхазии. К нам примкнули разведчики. Итого мы сформировали три танковых экипажа и два экипажа БМП. Глупо, а что мы тогда могли? А здесь хоть какая-то армия, хоть какое-то государство, хоть какой-то заработок.
Слово «наемник» было нам еще неизвестно. Оно появилось позднее.
Встретились с грузином. Он обрадовался и поделился, что у них нет нормальных специалистов, и война потому идет не так, как бы им хотелось. В грузинской армии не хватало кадров. Учились они на ходу, и все их войско больше походило на неуправляемую партизанскую толпу.
О нашей успешной договоренности Мхедриони собирался доложить в Тбилиси и согласовать. Через день он вернулся с Тбилиси и сказал, что там одобрили соглашение, технику нам передадут, танки Т-55 или Т-54, в районе Сухуми. Но получку нам платить не будут!
«Интересно девки пляшут!»- подумал я и выдвинул комбату ответное условие: в таком случае все оружие, что мы захватим, будет наше. Он согласился.
Наутро мы должны были явиться на железнодорожный вокзал, где нас встретит грузинский офицер для отправки под Сухуми в сформированном эшелоне.
На том мы и расстались.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
А вечером перед отъездом мы с друзьями собрались у Вовки Краснова на квартире. Пришли все офицеры, которые вошли в танковые экипажи, и разведчики, составляющие экипажи БМП. Гость со стороны - прапорщик с разведроты, помню, что он был афганец, очень надежный товарищ. Сидели как всегда в сумерках – света не было. Где-то без четверти девять расселись за стол, разлили по стаканам вино… Кто-то произнес нечто типа тоста, нелепого, веющего тоской и безысходностью, и вот уже руки с бокалами потянулись чокаться…
Вдруг загорается свет, и разом включается телевизор. Электричество врубили! Программа «Время». Равнодушная дикторша (я хорошо запомнил, именно дикторша) комментирует видеоряд, подчеркивая, что русские казаки воюют на стороне абхазского народа.
Далее поставили интервью с атаманом казаков, следом короткий, но насыщенный, сюжет о зверствах грузин.
Пелена с глаз!..
Мы так и не чокнулись. Опустили стаканы. Повисла гнетущая тишина. Это велся первый официальный репортаж с грузино-абхазской войны. Россия в лице русских казаков поддержала абхазов. Считай таких же казаков, поддержавших русских в Приднестровье.
Электричество по вечерам в городке – редкость, нонсенс! И вот оно зажглось в ключевой момент. Для чего? Чтоб у нас раскрылись глаза. Чтоб протрезвели и прочистились мозги.
Кто не верит в Бога, может верить в такую поразительную случайность, очень похожую на закономерность. Выбор есть.

«МЫ НЕ БУДЕМ СТРЕЛЯТЬ В СВОЙ НАРОД»
Вот только тогда пришло в наши буйные головушки полное осознание того, что советского многонационального народа больше нет.
Есть мы, русские, есть народы Российской Федерации и есть независимые государства, независимые народы бывших советских республик. И отношение их к нам диктовало отношение наше к ним. Все. Вековая «дружба народов» кончилась. Есть свои, а есть чужие.
- Ну, чего, мужики, теперь делать будем?
- А что, мы против своих воевать не собираемся! Да пошли эти деньги с комбатом вместе на… ветер!
Утром я встретился с грузинским комбатом. Вместе присели.
- Почему не поехали?
- Понимаешь… - недосказанность повисла в воздухе. Помолчали.
- Вы вчера смотрели новости? – осторожно поинтересовался Мхедриони.
- Мы не будем стрелять в свой народ.
- Понимаю, - ответил умный грузин.
А уже завтра приехал командир нашей ахалкалакской 147 мотострелковой дивизии, генерал-майор Юрий Федорович Коваленко (помните, это он, наплевав на поставленные сверху нелепые задачи, вывел технику и вооружение 405 полка в Ахалкалаки?). Батя собрал нас в летнем клубе и распределил по воинским частям. Желающим вывезти личное имущество на родину в Россию выделил грузовые машины: одна машина на три однокомнатные квартиры, одна машина на две двухкомнатных и одна машина на одну трехкомнатную.
Колонна прибыла вовремя, нам выписали проездные документы и документы на бесплатный контейнер. Подфартило, и я быстренько и удачно продал, не торгуясь, фортепиано жены – аж за двадцать тысяч рублей! Огромные по тем временам деньжищи (получка моя была всего три-три с половиной). Отправился на базар, купил синеватую курицу в пакете, длинную и тонюсенькую вермишель-спагетти и устроил пир - сначала для себя, а вдоволь налопавшись - для своих товарищей!
Уже прибыв в Казахстан, в Целиноград, где ждала меня моя супруга, купил ей пианино за семь тысяч.
...

«НЕ ХОДИЛ БЫ ТЫ, ВАНЕК, ВО СОЛДАТЫ!..»
Я встал перед дилеммой: вернуться на родину или не возвращаться и уйти служить в казахстанскую армию. Можно, в конце концов, добровольно уволиться или быть уволенным как невозвращенец. Подобная практика уже стала распространенным явлением в Вооруженных Силах.
Из всей родни военной была только моя мать. И она тоже не могла мне советовать. Но все же в унисон остальной гражданской родне просила остаться. Ведь мама знала в деталях, как я пережил последствия от землетрясения, как меня судили военным трибуналом армянские экстремисты, и как чуть не расстреляли азербайджанские милиционеры... И как продали наш полк. Но решение все равно оставалось за мной.
Я шлялся по центру Целинограда, и почти уже твердо решил не ехать. Но выходя из кафе, внезапно услышал песню Газманова. Музыка, а, главное, слова, пронзили мозг и сердце, они били по ушам: «Офицеры, офицеры... кто не делал карьеры...» Я реально взвыл. Зачем эта песня?! Какого ее врубили здесь, в Казахстане?! И как «вовремя» я ее услышал!
Спасибо Газманову за сильную и воодушевляющую песню от всех офицеров России, кто служил во время страшных перемен, в то тяжелое время самоопределения.
Все, решил, еду.
Перед отъездом на место службы зашел в православный храм. Я не знал, что ждет впереди. Я не умел молиться. Но чувствовал всеми фибрами души, что должен сделать именно это - зайти в православный храм и помолиться.
Священник отец Александр специально для меня открыл церковь и напутствовал:
- Я не дам тебе ни совета, ни ответа на мучающие тебя вопросы. Ты сам, только сам можешь найти их. Иди. Молись. Молись, как умеешь.
Я стоял под центральным куполом, один в огромном зале, перед иконами. Стоял и пытался произнести слова молитвы, и еще думал о том, что ждет меня и моих друзей. Что страшно, что можно остаться и не ехать. Что еще я мог думать?
«Господи, помоги! Образумь и наставь на путь истинный! Укрепи дух погрязшего в сомнениях!»
Поднявши голову к куполу, я с удивлением увидел, как на меня откуда-то сверху плавно опускается белое легкое голубиное перышко. Оно падало, медленно крутясь в солнечных лучах, пронзающих сумрак храма. Перышко опустилось на мою вытянутую ладонь. Я будто услышал: «Езжай, не переживай, все будет хорошо».
Как я жалею до сих пор, что положил перо на пол, не взял его с собой! Оно бы оберегало меня…
Я почувствовал решительность, ушли последние сомнения. Ведь ответ и благословение были получены свыше.
Надо возвращаться в дивизию.
...
(с сайта Фонд "Хранитель")
Видео: поют на армянском языке, текст - в конце.
http://www.youtube.com/watch?gl=RU&hl=ru&v=LMGj1vudCOk

Последний раз редактировалось captius, 13.02.2012 в 03:08.
captius вне форума  
Старый 13.02.2012, 20:25   #2
ankus
Пользователь
 
Регистрация: 26.03.2008
Адрес: Москва
Сообщений: 303
По умолчанию Ответ: О прошлой жизни. СССР - Россия.

Цитата:
Сообщение от captius Посмотреть сообщение
ПРЕДАННЫЕ И ПРОДАННЫЕ. ОФИЦЕРАМ 90Х ПОСВЯЩАЕТСЯ.
Это свидетельство достойно войти в обвинительные документы Горбачева в предательстве. В доведении страны до бардака.
ankus вне форума  
Старый 02.05.2021, 23:57   #3
Геннадий
Пользователь
 
Регистрация: 01.05.2021
Возраст: 55
Сообщений: 1
Злость Завелись первые танки. Стали выстраивать колонну. Перегнали к центральному КПП. Моя м

Да, суки, продали и предали тогда нас!
Андрей Родионов был взводным у меня в роте, прямо на КПП через ворота из АК расстреляли ,а Паша только из ГСВГ по прямой замене прибыл служить, да уже и увольняться собирался и на тебе, его прямо в голову.
После горийской войны, будучи ком.роты горийского полка, земляку и однокурснику по ТВТКУ своему , Паше, 72-ки в Вазиани передавал.
Жили мы офицеры батальона в 3х комнатной квартире на первом этаже в городке Вазиани до тех пор пока технику не передали в 405й.
Одна машина была обстреляна нападающими из гранатомёта , повреждена башня и люлька пушки.
Спасибо солдатикам нашим , их оставалось уже очень мало, это они смогли прорваться в парк и за рычаги прыгнуть своих машин, и давить их начали как гнид. Иначе мы ничего несмогли бы сделать. Да и Нш полка была чётко налажена служба, охрана и оборона части и городка.
Геннадий вне форума  
Старый 03.05.2021, 11:29   #4
v.angel
Заблокирован
 
Регистрация: 09.05.2020
Сообщений: 27
По умолчанию Ответ: О прошлой жизни. СССР - Россия.

"Освободителям"
Миниатюры
Нажмите на изображение для увеличения
Название: 20626167_1497073253665264_4802943155814239835_o.jpg
Просмотров: 150
Размер:	204.9 Кб
ID:	9293  
v.angel вне форума  
Закрытая тема


Опции темы Поиск в этой теме
Поиск в этой теме:

Расширенный поиск
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете прикреплять файлы
Вы не можете редактировать сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.
Быстрый переход


Часовой пояс GMT +4, время: 19:24.


vBulletin® Version 3.6.8.
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd.
Перевод: zCarot