[Nobody]

НАША ИДЕОЛОГИЯ РЕМАСТЕРИНГА


Рожденная в результате творческих усилий Кро, Эдисона и Берлинера в конце XIX века грамзапись воспринималась как чудо. Как всё гениальное, аппараты для записи и воспроизведения звука отличались удивительной простотой. Чудесное изобретение было основано только на законах акустики и механики, поэтому запись на грампластинку назвали акустической. Электроника в силу своей недоразвитости тогда еще не могла оккупировать эту область техники, и акустическая запись без существенных изменений просуществовала до 1924 года.

Простота процесса акустической записи, а также простота воспроизведения грампластинок на граммофоне обеспечивала музыке кратчайший путь к слушателю. Он был настолько краток, что от разработчиков звукового оборудования не требовалось особых ухищрений: музыка и так передавалась во всей своей полноте и многообразии нюансов. Вероятно, поэтому грампластинка и граммофон с самого начала были восприняты публикой не как очередная забава, а стали средством приобщения к классической музыке и ее интерпретациям. Доподлинно известно, что тиражи записей Шаляпина и Карузо к 1910 — 1912 годам достигали миллиона экземпляров, а чудовищные по нынешним меркам шум и искажения, оказывается, не мешали нашим прабабушкам и прадедушкам наслаждаться воспроизведенным на граммофоне пением великих артистов.

С началом использования в грамзаписи электроники (1924) целая армия инженеров ринулась совершенствовать звукозапись, с одной лишь целью — уменьшить слышимые шумы и искажения. К исходу XX века им удалось добиться больших успехов, особенно дело продвинулось после появления новых носителей записи. Звучание стало чистым и “комфортным”, но достигнуто это было ценой непомерного усложнения используемого при записи и воспроизведении оборудования.
В итоге музыкальному сигналу выпала участь блуждать по бесконечному лабиринту электрокомпонентов и проводов. Путь его увеличился настолько, что поглотил самое ценно в музыке — эмоциональное и эстетическое содержание. Получилось так, что прогресс в области техники звукозаписи привел к уничтожению в музыке того, ради чего она существует.

В наше время установка на борьбу с шумом и искажениями прочно поселилась в мозговых извилинах аудиоинженеров. Они внушили себе, что и старые записи в процессе их ремастеринга, то есть перезаписи на новые носители, необходимо очищать от искажений и шума. Опытнейшие программисты ломали головы над тем, как достичь в этом максимального эффекта. Появились компьютерные программы реставрации старых записей “NoNoise” (фирмы “SonicSolution”) и “Cedar”. С помощью этих программ удалось снизить шум фонограммы, убирать щелчки и другие помехи до пренебрежимо малого уровня. Результаты впечатлили многих, поэтому распространилось убеждение, что, если студия не использует новые программы для реставрации, она идет не в ногу со временем. Под давлением этого стереотипа большинство производителей, выпускающих на компакт-дисках старые записи, в процессе ремастеринга подвергают их такой обработке. Однако бесплатным бывает только сыр в мышеловке: вместе с шумом и искажениями из записей окончательно исчезает то, что является главной ценностью музыки — ее адресованное подсознанию слушателя содержание.

Мы не пошли по этому пути. Полностью отказавшись от идеи реставрации грамзаписей, мы переписываем их на компакт-диск такими, какие они есть, сокращая путь музыкального сигнала до предела, убирая все обычно применяемые обработки сигнала и промежуточные перезаписи. Только благодаря этому нам удается наполнять питы компакт-дисков необедненным, “стопроцентным” содержанием музыки, заботливо извлеченным из канавки старых грампластинок.

Разрушить стереотипы и доказать правильность избранного нами пути не так просто. Но если вы прослушаете на аудиоаппаратуре, способной передавать содержание музыки, тестовый диск “АМЛ Тест-CD+” и другие компакт-диски со знаком “АМЛ+”, вы сможете убедиться в нашей правоте.

А. Лихницкий